я видел поэтов по призванию, но грузчиков по случаю, я видел грузчиков по призванию, и среди них нет поэтов.

заболоцкий, рыжий. душевные рефлексии, терзания. мысли про объект для изложения. пожалуй именно эта форма не имеет смысла. визуальность, но безтактильность. бумага, блокнот, дневник, если угодно. для кого? ни для кого. звезды иногда посмотрят. в полночь молитва о них и принудительный сон, как что-то, что не сбылось сегодня, но, возможно, произойдет завтра. нужно лишь вырывать с корнем проросшее в груди и высаживать в ней новые зерна, чтобы ты мог дышать.

отходящий и вновь приходящий туман, дающий лишь видение собственных ладоней. присутствие людей проговаривает свои темные заклинания. ты должен! удушье приходит вместе с пониманием ненужности, где либо неуклюже расставлены перегородки, заслоняющие свет, либо сам свет, есть как тот, который манит, сбивая с протоптанной тропы.

я боюсь этой жизни как боится гиена, покусывающая за заднюю часть лапы льва, что она, вдруг, ненароком, при этом действии отдалится от стаи настолько, насколько будет возможным ее беспрепятственное съедение. и страх этот погребен под самими смыслами, даже если они ясны как утреннее пробуждение.