…
в детстве я был излюблен единственной материнской любовью. но навес времени, где могло случиться все, что можно было себе представить я ощущаю до сих пор. оно било в живот, продавливало фанеру до обморока, засыпало песком глаза, материлось и ненавидело меня. оно пыталось меня изжить, не зная что я уже был его частью, как этот бритый затылок, отблескивающий солнечных зайцев на раскаленный солнцем асфальт.